Так за последнюю неделю очень популярным у такого рода персонажей стало известное фото Великой Княгини Виктории Федоровны с молодым Гитлером. Забавно, что эти люди гневно осуждают Государыню за мимолетное знакомство с начинающим немецким политиком, но в тоже время яростно оправдывают контакты Советского руководства с нацистским режимом, когда его агрессивная сущность была уже хорошо известна всему миру.
Вот, например, как мило общался с лидером III Рейха Председатель Совета народных комиссаров и нарком иностранных дел В.М. Молотов. Фото сделано в разгар II Мировой войны 12 ноября 1940 года в Берлине.
При этом я далек от мысли метать громы и молнии в тогдашнее руководство СССР. Политика, как известно - это искусство возможного. Просто не надо применять двойных стандартов! О реальных, а не мнимых контактах Российского Императорского Дома с немецкими правыми подробно рассказывается в мемуарах ГК. Графа https://ru.wikipedia.org/wiki/Граф,_Гаральд_Карлович "На службе Императорскому Дому России", изданных в нашей стране еще в 2004 году.
Так как большинство яростных критиков и ненавистников Дома Романовых книг не читает, предпочитая черпать информацию из помойки всемирной сети, приведу отрывок из книги, подробно описывающий данный вопрос;
"Легитимное движение, конечно, ставило своей целью в случае падения советской власти восстановление легитимно-монархического строя. Ни на какие интервенции оно не строило свои расчеты, ибо считало, что никакая интервенция не может быть бескорыстной и повлечет за собою расчленение России. Кроме того, история учила, что всякий строй, навязанный силою иностранных штыков, никогда не сможет утвердиться в России. Легитимное движение рассчитывало на внутренний переворот как следствие исключительно тяжелого положения, созданного советской властью. Таким образом, многое зависело от того, сумеет ли она справиться с этим тяжелым положением. Главная работа движения должна была помогать недовольным элементам сбросить коммунистическую власть и указывать народу на спасительность для него установления законной монархии. А для этого нужна была пропаганда внутри России принципов законной монархии, личности Главы Династии и его взглядов в отношении создания современной монархии, и, само собой разумеется, требовалась пропаганда с разоблачением целей коммунизма. Чтобы иметь возможность осуществлять эту работу, прежде всего, были нужны средства, затем – базы для организации ее и пути связи. Роль эмиграции в легитимном движении, подразумевая ее массы, заключалась в объединении вокруг Главы Династии для придания большего авторитета движению в глазах русского народа и иностранцев и для использования всех ресурсов, которыми эмиграция могла бы помочь Главе Династии.
Рассчитывать на денежную помощь со стороны бывших союзников России Главе Династии не приходилось, потому что они уже были связаны с белым движением и Великим Князем Николаем Николаевичем, а встать на путь, так сказать, конкуренции было бы неполитично и унизительно. Таким образом, оставалось пытаться использовать германские источники. Демократически-социалистическое правительство Германии было противником всякой монархии, оставалось использовать германскую Монархическую партию, которая была очень сильной и к которой примыкали военные круги, а также нарождающуюся Национал-социалистическую партию, так как та проявляла определенную враждебность к коммунизму и давала основание считать, что придет к власти. Вот работу на сближение с этими группировками и вел генерал Бискупский, для осуществления чего, как я уже писал, еще до возникновения легитимного движения, он создал в 1921 г. в Мюнхене организацию «Ауфбау» («Восстановление») маскировочного характера. Его сотрудником с немецкой стороны был ротмистр Шёйбнер-Рихтер, германский офицер балтийского происхождения, за спиной которого стоял знаменитый генерал Людендорф.
Когда возникло легитимное движение, Бискупский вошел в него, но не ушел из «Ауфбау», и фактически его работа по «Ауфбау» сливалась с работой по легитимному движению, а немецкая часть «Ауфбау» все больше сближалась с Национал-социалистической партией Гитлера.В 1923 г., в сентябре (т. е. до «Бир-халле путча» ), в Мюнхене состоялось свидание между Великой Княгиней Викторией Феодоровной, сопровождаемой генералом Бискупским и госпожой фон Рафен, с генералом Людендорфом, Гитлером, Шёйбнер-Рихтером и несколькими очень известными немецкими финансистами. В то время партия Гитлера настолько уже разрослась, что все говорило за то, что она в ближайшее время овладеет властью, пока в Баварии. Как всякая политическая партия в период борьбы за власть, она сильно нуждалась в деньгах. Вот вышеуказанное совещание и должно было быть собрано с целью образования постоянного финансового комитета из финансистов с именами. Входя членами в комитет, те должны были делать взнос, который, когда партия придет к власти, им возвратился бы. Деятельность финансового комитета должна была заключаться в привлечении тем или иным путем средств, пользуясь авторитетом своих членов. Перед этим совещанием, по мысли Бискупского и Шёйбнер-Рихтера, состоялось особое совещание их с Людендорфом и Гитлером для изучения вопроса, нельзя ли использовать этот комитет и для финансирования дела Главы Русской Династии. Участники этого совещания пришли к соглашению, что это вполне возможно, если в состав комитета войдет представитель Главы Династии на тех же основаниях, как и другие члены, то есть им будет сделан установленный взнос и он будет участвовать в работе комитета. Тогда комитет будет иметь все основания снабжать дело Главы Династии средствами в течение всего времени борьбы за восстановление монархии.
Об этом проекте Бискупский доложил Великой Княгине Виктории Феодоровне, и она, в принципе, с ним согласилась, что ввиду чрезвычайной трудности изыскания средств на дело восстановления монархии этот проект необходимо использовать, хотя, конечно, такая денежная зависимость от немецкого финансового комитета совсем нежелательна. Кроме того, Великая Княгиня согласилась лично присутствовать на совещании.На нем присутствовали с немецкой стороны генерал Людендорф, Гитлер, Шёйбнер-Рихтер и 4 или 5 известных всей Германии финансистов, а с русской стороны – Великая Княгиня, Бискупский и госпожа Г. фон Рафен, ведавшая денежными делами Великой Княгини. Совещание решило образовать финансовый комитет из числа присутствующих финансистов, после того как они согласились сделать взносы по полмиллиона рейхсмарок каждый. Затем генерал Людендорф спросил Великую Княгиню, согласна ли она сделать такой же взнос, чтобы этим включить дело ее супруга в число организаций, которые комитет будет поддерживать. Доверяя Людендорфу, национальному герою и избранному председателю комитета, известному финансисту, Великая Княгиня согласилась и на следующий день выполнила свое обещание.Бискупский был избран членом комитета как представитель Великой Княгини, и председателем была выдана расписка. В ней указывалось, что комитет принял такой-то взнос, и что с момента начала функционирования комитет будет оказывать регулярную денежную помощь делу восстановления законной монархии в России. Если же комитет не сможет начать функционировать, то вклад будет возвращен вкладчице.
В дальнейшем обстоятельства сложились очень неблагоприятно для дела Людендорфа - Гитлера: путч не удался и вместо прихода к власти Гитлер оказался в тюрьме. Поэтому финансовый комитет распался, не начав действовать, ибо финансовые круги Германии перестали верить в успех начинания Гитлера. После гибели Шёйбнер-Рихтера во время путча 9 ноября 1923 г. во главе немецкой части «Ауфбау» встал некий Курт фон Курсель, как и Шёйбнер, происходивший из балтийских немцев, а Людендорф разочаровался в Гитлере и ушел от политики. Здесь нельзя не указать, что среди основоположников национал-социалистического движения было немало балтийцев, то есть русских немцев из Прибалтйского края. Среди них особенно выделился Розенберг, который стал у Гитлера экспертом по русским делам, и, что было особенно плохо, он был ненавистником всего русского.
Арест Гитлера и вообще неудача путча сильно отразились на развитии его партии и, особенно, на ее денежном положении. Поэтому Курсель под давлением главных руководителей партии в начале 1925 г. попросил Бискупского устроить ему возможность переговорить с Великой Княгиней. Он хотел просить ее устроить ему свидание с герцогом Кобургским Карлом-Эдуардом, чтобы просить его дать партии средства на работу. Более того, он хотел просить Великую Княгиню подготовить герцога к этой просьбе. Виктория Феодоровна совсем не хотела вмешиваться в это и согласилась, после долгих убеждений, только просить герцога принять Курселя. Герцог его принял, но категорически отказался дать какие-либо деньги партии, так как боялся себя скомпрометировать, да и, вообще, совершенно не верил в успех Гитлера, сидевшего в тюрьме. Но когда через год Гитлер был выпущен и положение партии стало выправиться, мнение герцога стало меняться…В конце 1924 г., когда Гитлер сидел в тюрьме, его партия в значительной степени деморализировалась. Поэтому нам казалось, что линия, взятая Бискупским, была ошибочной, и ему было указано более энергично искать сближения с Монархической партией, что было логичнее. Верховным главой германских монархистов был сам Император Вильгельм, живший тогда в изгнании в Дорне, в Голландии. При помощи связей Великой Княгини Бискупский был принят Императором, Кронпринцем и Крон-Принцессой. Он также установил связь с председателем партии графом Гугенбергом, и тот прислал своего уполномоченного к Государю для переговоров.
Император сочувствовал связи с русскими монархистами и открыто заявлял, что политика его правительства по отношению России в прошлом была ошибочной и в будущем ее надо изменить. Поэтому он тем более охотно советовал партии помогать движению Государя".
